«Иван Грозный убивает своего сына» стала первой картиной, которая подверглась цензуре в Российской Империи
Скандал вокруг картины Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года» (в народе известная под названием «Иван Грозный убивает своего сына») разразился, когда полотно было представлено на 13-й выставке Товарищества передвижных художественных выставок в 1885 г. Тогда император Александр III запретил публичный показ картины, ставшей первой картиной, подвергшейся цензуре в Российской Империи. Павлу Третьякову, купившему картину, предписывалось «не допускать для выставок и вообще не дозволять распространения её в публике какими-либо другими способами». Но спустя три месяца благодаря ходатайству близкого ко двору художника Алексея Боголюбова запрет был снят.
Легенд вокруг смерти царевича Иоанна ещё при жизни Ивана Грозного ходило много. По одной, царевич желал скорой смерти отца, пытался навести на него порчу, даже ставил свечи за упокой в храмах. Царь прознал о делах сына и в припадке гнева ударил его посохом… Другие летописцы, напротив, отмечают дружбу сына с отцом, что они даже «любовницами и любовниками обменивались…».
По другим документам, сын Ивана Грозного скончался от продолжительной болезни в Александровской слободе, а не в Кремле от отравления сулемой…
Английский дипломат Джером Горсей, ссылаясь на своих осведомителей при дворе, утверждает, что ссора действительно имела место быть. Иван Грозный ударил сына не в висок, а в ухо. Царевич впал в нервную горячку и скончался через несколько дней…
Версия историка Кармазина
Версия об убийстве Иваном Грозным родного сына была предложена историком Николаем Карамзиным. Историк основывался на трудах князя Курбского, писавшего о «подвигах» царя немало страшилок, где смешались правда и вымысел. Кроме того, он опирался на свидетельства иезуита Антонио Поссевино. А по его словам, царь повздорил с сыном из-за «неблагочестивого поведения» жены царевича Елены Шереметьевой и в приступе гнева посохом ударил его в висок. Но сам Поссевино не являлся очевидцем событий. Он прибыл в Москву уже после похорон царевича. Об убийстве ему рассказал переводчик-итальянец, который якобы слышал при дворе такую версию событий. Естественно, подобный источник нельзя назвать достоверным и надежным.
Однако Николаю Карамзину удалось довольно красочно описать муки царя после смерти сына: «…тосковал ужасно; не знал мирного сна: ночью, как бы устрашаемый привидениями, вскакивал, падал с ложа, валялся среди комнаты, стенал, вопил; утихал только от изнурения сил; забывался в минутной дремоте на полу, где клали для него тюфяк в изголовье; ждал и боялся утреннего света, боясь видеть людей и явить им в лице своем муку сыноубийцы…».
Ивану Грозному накануне смерти являлся призрак сына — «… лежа на одре в беспамятстве, Иоанн громко звал к себе убитого сына, видел его в воображении, говорил с ним ласково,» — пишет историк.
Трудно судить об исторических событиях по прошествии стольких лет. Вполне понятно желание многих докопаться до истины и воссоздать историческую правду. Однако в пылу споров часто забывают — в Третьяковской галерее хранится не исторический документ, а произведение искусства. Его автор имеет право и на собственную трактовку событий, и на художественный вымысел.
Как возникла идея написать картину
Из воспоминаний самого Ильи Репина известно, что впервые мысль о картине зародилась у него в связи с мартовскими событиями 1881 года. Осколками бомбы, взорванной народовольцем Игнатием Гриневицким, был убит царь Александр II. Позже мысль написать картину «Иван Грозный и сын его Иван» вновь пришла в голову, когда художник возвращался с концерта Николая Римского-Корсакова.
В своих воспоминаниях Репин описывает это так: «Как-то в Москве в 1881 году я слышал новую вещь Римского-Корсакова — «Месть». Эти звуки завладели мною, и я подумал, нельзя ли воплотить в живописи то настроение, которое создалось у меня под влиянием этой музыки. Я вспомнил о царе Иване».
Не оставляля эта идея мастера и во время его путешествия по Европе в 1883 году, где он увидел бой быков. Тогда он писал: «Несчастья, живая смерть, убийства и кровь составляют … влекущую к себе силу… В то время на всех выставках Европы в большом количестве выставлялись кровавые картины. И я, заразившись, вероятно, этой кровавостью, по приезде домой, сейчас же принялся за кровавую сцену Иван Грозный с сыном. И картина крови имела большой успех».
Обречённость в лице Гаршина
Илья Репин потом вспоминал: «Писал — залпами, мучался, переживал, вновь и вновь исправлял уже написанное, упрятывал с болезненным разочарованием в своих силах, вновь извлекал и вновь шел в атаку. Мне минутами становилось страшно. Я отворачивался от этой картины, прятал её. На моих друзей она производила то же впечатление. Но что-то гнало меня к этой картине, и я опять работал над ней».
Для создания образа царя Ивана мастеру позировали известный художник Григорий Мясоедов и композитор Павел Бларамберг. При написании образа царевича — писатель Всеволод Гаршин и художник Владимир Менк.
«В лице Гаршина,- говорил Репин,- меня поразила обреченность: у него было лицо человека, обреченного погибнуть. Это было то, что мне нужно для моего царевича». Гаршин вскоре после этого действительно погиб.
Работать над этой картиной мастер начал в Москве. Дочь художника Вера писала, что именно здесь сшили костюм для Ивана Грозного — чёрный, в виде подрясника. Для сына Грозного изготовили розовый с серебристым отливом, синие штаны, украшенные цветочками, и сапоги с загнутыми носками. Репин сам кроил эти костюмы и расписывал сапоги царевича.
Карандашный эскиз, датированный Репиным 1882 годом, подтверждает, что Репин работал напряженно, трудно, страстно. «Началась картина вдохновенно, шла залпами, — вспоминал он. — Чувства были перегружены ужасами Современности… А наша ли история не даёт поддержки… Но всё казалось — мало. В разгар ударов удачных мест разбирала дрожь, а потом, естественно, притуплялось чувство кошмара, брала усталость и разочарование… Я упрятывал картину с болезненным разочарованием в своих силах — слабо, слабо казалось всё это… Разве возможно… Но наутро испытывал опять трепет — да, что-то похожее на то, что могло быть… И нет возможности удержаться — опять в атаку. Никому не хотелось показывать этого ужаса… Я обращался в какого-то скупца, тайно живущего своей страшной картиной».
Что скажет Крамской…
Илья Репин закончил полотно к 300-летию смерти Ивана Грозного (в 1884 году), а впервые картина была показана в 1885 году друзьям художника, среди которых были Иван Крамской, Иван Шишкин, Николай Ярошенко, Карл Брюллов и другие. По воспоминаниям Репина, гости были ошеломлены и долго молчали, ожидая, что скажет Крамской…
И Крамской сказал то, что думали все присутствующие: «Нас охватило чувство совершенного удовлетворения за Репина».
Несколько позже в письме к журналисту Суворину он взволнованно напишет: «Вот она, вещь, в уровень таланту… Выражено и выпукло выдвинуто на первый план — нечаянность убийства!.. И как написано, боже, как написано! В самом деле, вообразите, крови тьма, а вы о ней и не думаете, и она на вас не действует, потому что в картине есть страшное, шумно выраженное отцовское горе, и его громкий крик, а в руках у него сын, сын, которого он убил, а он… вот уже не может повелевать зрачком, тяжело дышит, чувствуя горе отца, его ужас, крик и плач, он, как ребёнок, хочет ему улыбнуться: «Ничего, дескать, папа, не бойся!» Ах, боже мой!» .
Эпоха Репина
Знаменитый русский певец Федор Иванович Шаляпин, рассказывая о том, как он увидел репинскую картину в Третьяковской галерее и как она его поразила, закончит почти гаршинскими словами: «Считаю себя счастливцем жить вместе в одно время с дорогим Ильей Ефимовичем и горжусь принадлежать к его эпохе».
Чуть позже писатель Лев Николаевич Толстой напишет Репину: «Третьего дня был на выставке и хотел тотчас же писать Вам, да не успел. Написать хотелось вот что — так, как оно казалось мне: молодец Репин, именно молодец. Тут что-то бодрое, сильное, смелое и попавшее в цель. На словах многое бы сказал Вам, но в письме не хочется был умствовать. У нас была геморроидальная, полоумная приживалка-старуха, и еще есть Карамазов-отец. Иоанн Ваш для меня соединение этой приживалки и Карамазова. Он самый плюгавый и жалкий убийца, какими они должны быть, — и красивая смертная красота сына. Хорошо, очень хорошо… Сказал вполне ясно. Кроме того, так мастерски, что не видать мастерства. Ну, прощайте, помогай Вам бог. Забирайте всё глубже и глубже».
Восхищался картиной и непосредственный участник создания картины Гаршин. Он имел возможность наблюдать весь процесс создания картины. «Да, — писал он, — такой картины у нас ещё не было, ни у Репина, ни у кого другого, — и я желал бы осмотреть все европейские галереи для того только, чтобы сказать то же про Европу. Представь себе Грозного, с которого соскочил царь, владыка, — ничего этого нет: перед тобой выбитый из седла зверь, который под влиянием страшного удара на минуту стал человеком». И заканчивает своё высказывание о репинской картине словами: «Я рад, что живу в то время, когда живет Илья Ефимович Репин. У меня нет похвалы для этой картины, которая была бы её достойна»».
И всё же мнения были разные
Но всё же мнения о картине были разные. Обер-прокурор Святейшего Синода и выдающийся русский мыслитель Константин Петрович Победоносцев был крайне возмущен её сюжетом, в котором вымысел выдавался за факт, и написал императору Александру III: «Нельзя назвать картину исторической, так как этот момент… чисто фантастический».
Профессор анатомии Императорской Академии художеств Фёдор Ландцерт и вовсе скажет: «Художник впал в шарж и непозволительное безвкусие, — говорил он открыто (уже тогда для этого требовалось известное мужество) учащимся Академии, — представив, вместо Царского облика, какую-то обезьяноподобную физиономию. В сознании каждого из нас, на основании впечатлений, вынесенных из чтения исторических повествований, из художественных пластических или сценических воспроизведений личности Иоанна Грозного, составился известный образный тип этого Царя, который не имеет ничего общего с представленным на картине г. Репина.»
Картина имела большой успех
Но как бы там не было, картина «Иван Грозный…», кстати, её первоначальнео название было «Иван Грозный и его сын Иван 16 ноября 1581 года» имела успех. Однако с первых минут создания была окружена различными суевериями. Более того, кое-кто попытку запрета стал объяснять и вовсе странно: вдруг тень Рюриковича новое зло над Романовыми сотворит! В довершение всего стали поговаривать, что работая над полотном «Иван Грозный…» Репин потревожил злобный призрак царя-душегубца и теперь навлекает злой рок на людей, заказавших ему свой портрет.
Ситуация и верно была странная. Здоровье художника за время работы над полотном сильно подорвалось. Друзья опасались за его психическое состояние. К тому же, после завершения картины у мастера отнялась рука. Друг художника — Всеволод Гаршин, который позировал для картины в роли убитого Ивана, сошел с ума. Его вдруг начал преследовать «стеклянный шар» и в момент приступа безумия, он бросился с лестницы.
«Несчастья, живая смерть, убийства и кровь составляют … влекущую к себе силу… «, — объяснял художник психологический успех своей работы.
А уж когда картина «Иван Грозный» была выставлена в 1885 году, некоторые впечатлительные зрители теряли сознание. Но стоит ли верить суевериям?
Историк Кармазин ошибся
Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн первым опроверг клевету на царя в своей книге «Самодержавие Духа»». Там он доказал, что царевич Иоанн умер от тяжелой болезни и что в дошедших до нас исторических документах нет и намека на сыноубийство.
Уже в советское время, в 1963 году в Архангельском соборе Московского Кремля были вскрыты четыре гробницы: Иоанна Грозного, царевича Иоанна, царя Феодора Иоанновича и полководца Скопина-Шуйского. При исследовании останков была проверена версия об отравлении царя Иоанна Грозного.
Ученые установили, что в костях царя Иоанна и царевича Иоанна было обнаружено наличие ртути, намного превышающее допустимую норму.
Некоторые историки пытались утверждать, что это вовсе не отравление, а последствие лечения сифилиса ртутными мазями. Однако исследования показали, что сифилитических изменений в останках царя и царевича не обнаружено. После того как в 1990-х годах провели исследование захоронений московских великих княгинь и цариц, был выявлен факт отравления матери Иоанна Васильевича, Елены Васильевны Глинской (умерла в 1538 году), и его первой жены Анастасии Романовой (умерла в 1560 году).
Это свидетельствует о том, что царская семья на протяжении нескольких десятилетий являлась жертвой отравителей.
Данные этих исследований позволили утверждать, что царевич Иоанн был отравлен. Таким образом, советская историческая наука опровергает версию об убийстве царем Иоанном Васильевичем своего сына. Так что историк Карамзин ошибся и на века оклеветал царя Ивана Грозного.
Но картина Репина от этого не потеряла своей ценности. Более того, она по-прежнему заставляет остановиться и задуматься над тем, как странно устроена наша жизнь. Всё в ней в руках случая. Сегодня ты — всемогущий правитель, а завтра в глазах потомков станешь убийцей и только потому, что кто-то захочет тебя опорочить в глазах общества…
Интересные факты
Как бы там ни было, скандалы и трагедии постоянно сопровождают эту картину. 16 января 1913 года полотно пострадало от трёх ударов ножом, которые нанёс двадцатидевятилетний иконописец, старообрядец, сын крупного мебельного фабриканта Абрам Балашов. Лица изображённых художнику пришлось воссоздавать фактически заново. Хранитель Третьяковской галереи Георгий Хруслов, узнав о порче картины, бросился под поезд.
В октябре 2013 года группа историков и православных активистов, вдохновленных давним апологетом царя Ивана и сторонником его канонизации Василием Бойко-Великим, обратилась к министру культуры РФ Владимиру Мединскому с просьбой убрать картину из Третьяковской галереи, заявив, что данное произведение оскорбляет патриотические чувства русских людей. Директор Третьяковской галереи Ирина Лебедева заявила, что картина не будет убрана из постоянной экспозиции.
После этого арт-группа «Митьки» в насмешку над этой петицией объявила о том, что начала работу над картиной «Митьки дарят Ивану Грозному нового сына», которой при необходимости можно будет заменить полотно Ильи Репина.
Но мы ни о чём подобном не думаем, когда смотрим на картину в Третьяковке. Нам она кажется окном в историю, которую великий художник сумел приоткрыть благодаря своему таланту.
Наталья Швец
Фото: репродукция картины И. Репина «Иван Грозный»
Публикация по теме: «Портрет императора Николая II написан удивительно лёгкой кистью«
