Красноармеец Николай Лобов погиб в начале Великой Отечественной войны, но он вёл дневник, о котором стало известно лишь в наши дни. Удивительная судьба солдата 1297-го стрелкового полка 160-й стрелковой дивизии Николая Лобова невольно заставляет задуматься над тем, какие порой невероятные сюрпризы преподносит жизнь...
Коля родился в 1923 году, жил на Полянке, мечтал стать учителем истории, играл на гитаре, собирался жениться на девушке Надюше, что жила на Семёновской заставе… Но все планы изменила война.
Впрочем, воевал солдат Лобов совсем недолго. Практически сразу попал в окружение и за три месяца, что были ему отпущены, не успел совершить подвига. Хотя с другой стороны, разве это не подвиг — спасти раненого командира, когда сам тоже ранен, и не потерять присутствия духа, когда вокруг гибнут товарищи? А ещё, не взирая на холод и голод, методично записывать в дневник всё, что происходит с тобой и вокруг тебя?
Отрывки из дневника
Вот лишь несколько отрывков из его записей, которые рисуют нам картину, что сложилась в начале 1942 года под Москвой.
«21 января 1942 года. Мы прибыли на сборный пункт. Поезд отправляется в 9:55 с Киевского вокзала. Настроение плохое. Нам говорят, что мы едем на фронт. Мы загружаемся в вагоны. Спал крепко. Все идёт ничего.
22 января 1942 года. 3 часа ночи, Наро-Фоминск, ни одного обитаемого дома. В 10 часов мы добрались до Боровска, который мы взяли за 3 дня. Нельзя сказать, что Боровск разрушен; на южной окраине города сгорело несколько домов. Настроение лучше не стало. Мы двигаемся дальше.
23 января 1942 года. Направление движения: прямо на фронт. У меня обморозилась одна нога. Многие отстали. Борис, Владимир и Саша вернулись: дураки, совершенно напрасно! Мы двигаемся ночью, названия населённых пунктов я не знаю.
24 января 1942 года. Мы порядочно продвинулись вперед, вокруг нас горят подожжённые немцами деревни. Двигаемся дальше. Я с Петей отстал, за пару сапог нам дали котелок с картошкой. Ну и дела!.
25 января 1942 года. Мы постепенно вооружаемся, так, мы нашли ручную гранату. Вечером мы догнали наших на машине. Мы все ещё без обмундирования (валенок). Здесь мы делимся. У нас первый раз появилась еда. Условия ужасные. Борис потерялся.
9 февраля 1942 года. Вот мы уже 5 дней в окружении. Я перебрался в Стар. Луки. Здесь за весь день я получил поесть только 4 картофелины. Проклятая Смоленская область»…
Путь героя
Вряд ли Николай Лобов, старательно фиксирующий все события, мог предположить, что в будущем эти его записи будут читать потомки и среди них ученики кадетского класса школы № 1360 …
Знакомство с дневником проходило в музее генерала Батова в рамках проекта «Путь героя». Руководитель музея Ольга Кадочкина срывающимся от слёз голосом читала нехитрые записи, а потом рассказала ребятам удивительную историю находки.
Как следовало из её слов, в мае 1942 года этот дневник оказался в немецком архиве города Данциг. В записке, приложенной к документу, указывалось, что дневник был обнаружен при расстрелянном русском солдате.
Там же указывалось, что «На участке 20-й немецкой танковой дивизии при расстрелянном русском солдате была обнаружена записка о задержании. Календарь принадлежал немецкому солдату Doebbert Рейнгольд; ближайшие родственники жена Рита Doebbert, Хемниц, Langestrasse 57. Телефон 26710. Немецкий солдат не сделал дальнейших пояснений. Солдат Лобов Николай использовал тетрадь в качестве дневника. Последующие записи являются переводом из дневника от 4-й танковой армии — для Группы армий Центр, Генштаба армии, отдела иностранных армий Восток»…
Мать всю жизнь ждала сына
На уроке мужества присутствовала племянница солдата Татьяна Гребенкина. Родная сестра Лобова Галина Петровна, которая живёт в Богородском на улице Наримановская, по состоянию здоровья прийти на мероприятие не смогла. Но зато передала в подарок фотографию брата, сделанную до войны. На ней он весёлый, с гитарой в руках… С трудом верится, что через короткое время этот юноша будет вести свой дневник, свидетельствующий о событиях Великой Отечественной войны в начале 1942 года…
Родные красноармейца очень благодарят всех волонтёров, которые проделали огромную работу. По словам Татьяны Гребенкиной, никто уже и не надеялся когда-нибудь отыскать следы Николая, но бабушка ждала сына всю жизнь.
Ещё в феврале 1942-го они получили извещение о том, что солдат Лобов пропал без вести… Мать верила, что он жив и продолжала ждать сына. После войны обращалась к знакомой, которая тогда работала в военкомате, с просьбой хоть что-то узнать о его судьбе.
Тогда приятельница выяснила, что Коля погиб. Потом родные предпринимали несколько попыток найти информацию о месте его гибели, надеялись съездить на место захоронения. Было установлено, что солдат Николай Лобов погиб в Смоленской области. Вывод был сделан из письма, которое хранилось у Галины Петровны: «Нахожусь в проклятой Смоленской области, кругом немцы, жить осталось не долго».
Память
Вы не представляете, какие чувства мы испытали, когда нам позвонили и поинтересовались, знаем ли мы Николая Лобова! восклицает Татьяна Гребенкина. Для всех родственников это стало просто чудом! Надо же такому случиться! Этот дневник каким-то образом оказался в архивах США, потом появился в интернете в Германии и теперь благодаря поисковикам и сайту Солдат.ру вот дошёл до нас…
Женщина так же рассказала всё, что знала о погибшем дяде и его любимой Надюше. Девушка много лет приходила к его маме, а потом даже просила разрешения выйти замуж за другого, ведь надежды на возвращение любимого не оставалось, а жизнь продолжалась. Не забыла она Колю и после свадьбы… Приходила в гости уже с ребёнком, все надеялась — хотя какая-то весточка придёт…
На память о встрече Татьяна Гребёнкина подарила музею им. Генерала Батова портрет своего дяди и задумчиво произнесла:
— Как же интересно жизнь складывается… Коля прожил меньше всех родственников, а его помнят по сей день. Вот уж и верно, удивительная судьба выпала родному брату моей мамы!
С этими словам трудно не согласиться…
Наталья Швец
Фото автора
