Блокадный Ленинград… О героизме людей в городе на Неве, переживших страшную блокаду, написано много книг, не меньше снято художественных и документальных фильмов. Но одно дело читать и смотреть, совсем другое слушать рассказ очевидца. Воспоминания ленинградки Александры Ольховцевой, ставшей жительницей московских Вешняков, в редакции слушали, затаив дыхание.
Александра Григорьевна сразу дала понять, что блокадный Ленинград вспоминать не любит. Ей тяжело говорить о времени, когда в городе царила смерть: «Мне Ленинград очень нравится, он такой красивый… Вот только когда думаю о нём, нередко вижу колонны машин, провозящие мимо нашего поста на Большую землю десятки погибших… Мы знали, что, если сдадим эту дорогу, ленинградцам не выжить».
Дорога жизни
С первых дней войны восемнадцатилетняя москвичка, выпускница школы Главхладопрома Саша Абакумова (после замужества — Ольховцева, прим. авт.) сразу решила: «Иду на фронт», и записалась добровольцем. Зимой 1942-го её отправили регулировщицей на Дорогу жизни. Это была единственная транспортная артерия, по которой осуществлялось снабжение советской группировки войск и гражданского населения города, окружённого немецкими захватчиками. На долгих 250 дней ледяной путь, пролегавший по Ладожскому озеру, стал последней надеждой для блокадников. По этому пути эвакуировали мирных жителей, вывозили раненых и промышленное оборудование, завозили продукты и боеприпасы.
Под тяжестью техники лёд часто проседал и тогда трассу приходилось смещать на несколько метров в сторону, где покрытие было ещё крепким. Саше Абакумовой, как и другим регулировщикам, надо было следить за потоком машин. От них требовалось, чтобы транспорт шёл строго по проверенному пути, не сбивался с дороги, соблюдал дистанцию. Ведь если рядом окажется несколько тяжеловесных грузовиков, лёд мог не выдержать и провалиться вместе с грузом. Ветеран смеется: «Мы сдвигались в сторону, сдвигались, пока не оказались на берегу».
Никаких послаблений не было. Дежурить приходилось днём и ночью, в любую погоду. К тому же, дорогу постоянно обстреливали. Страшно было, регулировщики каждую минуту рисковали жизнью. Александра Григорьевна Ольховцева вспоминает:
— Заступаешь на пост, и тебе выдают боевые сто грамм и сигарету, как всем. Вот только я не пью и не курю… Ребята знали это и прибегали за моим «пайком». Подходит однажды старшина: «Что ж ты не сказала, что не употребляешь, у нас таким бойцам шоколад положен». После этого всем кружку наливают, а мне плитку шоколада дают. Только я и шоколад не ела — в отряде девчонка была, у неё семья в Ленинграде осталась, вот им и передавали продукты, чтоб хоть как-то поддержать…
Самое трудное на войне
По словам Александры Григорьевны, в войну разное случалось. Однажды, когда стояла на посту, подъехала «Катюша», изготовилась и выпустила ракеты в сторону Синявинских болот по немецким позициям. Девушка не выдержала и начала ругаться на командира. «Что же ты делаешь, они поймут, откуда стреляли, и дадут по нам ответный огонь». А он спокойно отвечает: «Не переживай, я сейчас уеду». Вот молодец, думаю, ты уедешь, а меня на линии огня оставляешь. Но бог отвёл, дежурство прошло спокойно».
В другой раз, уже под Выборгом, незнакомый солдат спас её от финского снайпера. Она возвращалась в часть, как вдруг толчок в спину опрокинул её в кювет. Оглянулась, рядом солдат.
— Я ещё ничего понять не могу, а он мне шепотом — тебе жить надоело, смотри, с высотки финский снайпер по тебе стреляет. И действительно, пуля так близко просвистела, что я даже не успела испугаться. Если б не мой спаситель, то вторым выстрелом снайпер не промахнулся бы.
Ещё один случай заставил поверить в судьбу. Это происшествие её сильно потрясло.
— Наш первый отдельный дорожный эксплуатационный батальон, или, как мы его называли, «первый ОДЭБ», располагался в нескольких километрах от Ленинграда, там под открытым небом была и наша столовая, — вспоминала ветеран Великой Отечественной войны. — Пообедали мы с девчонками, выходим, не успели нескольких метров пройти, как на столовую фашист бомбу скинул. Бросились на помощь… Жутко было, разгребаем пепелище и видим то, что осталось от наших однополчан…
А после паузы горько произнесла:
— Самое трудное на войне — хоронить своих друзей и близких.
Как иначе?
Ольховцева ещё рассказывала о Дороге жизни, говорила как смог выстоять блокадный Ленинград… Но всегда добавляла, что не видит ничего героического в своих поступках. Так в годы Великой Отечественной поступал каждый, а как иначе?
А самым большим достижением в жизни она считала воспитание двух усыновлённых мальчишек. Александра Григорьевна сумела их выходить и вырастить достойными людьми. Вот это она расценивала сродни подвигу…
Татьяна Берникова
Фото: архив редакции © Сокольники и весь Восточный округ
Проект подготовлен совместно с советом ветеранов войны, труда, вооружённых сил и правоохранительных органов района Вешняки, при поддержке главы муниципального округа Вешняки в г. Москве Андрея Савидова
Предыдущая публикация из цикла «Вспомним всех поимённо…»: Юрий Самойлович Маслиненко умел быть благодарным и учил этому других
